Конец шести историй

А один мужчина был таксист. И один раз к нему села пассажирка с заплаканными глазами. Тушь сначала растекалась молча, а потом стала растекаться громко.
— У меня же нету двух тыся-я-яч,- всхлипывала она,- и даже тысячи-и-и нету-у…
Таксист сначала ничего не понял, потому что за одну поездку брал гораздо меньше. А когда понял, то испугался, что тушь у девушки стечёт ей за шиворот и поэтому катал её по городу до утра и рассказывал смешные истории. А с утра они подали заявление в ЗАГС.
— Это же такая мелочь, господи, такая мелочь,- смеясь говорил таксист,- ну сущий же пустяк!
Я бы поставила этому таксисту памятник. И каждая девушка в городе могла бы потереть на счастье блестящий таксистов нос. Носы, конечно, быстро бы натирались до солнечного блеска и их приходилось бы часто менять, чтобы не слепили глаза. Но это было бы в сущности такой мелочью.
Зато девушки загадывали бы простые желания о том, чтобы в жизни случалось всё просто так. Не за тысячу долларов, не, тем более, за две. А за просто так. И ещё за то, чтобы от слёз тушь не стекла за шиворот.
И даже, когда девушка вернулась из Лондона они не развелись. И это такая чудесная история, такая чудесная история… Только тётя Люда у подъезда говорит всем соседкам:
— Маринка то вон чё, Ромке моему пять лет голову дурила, а замуж за него так и не вышла! И ладно бы там чё! Так поди же ты вышла замуж за какого-то водилу, вот жеж др-р-рянь, а!
Просто один мужчина был таксист. Нет, не так. Один таксист был мужчина.

А одной девушке всё время говорили красивые слова.
— Ты такая хорошая,- говорили ей.- С тобой так интересно общаться. Редко бывает, когда можно общаться так долго и не надоедать. Мне хотелось бы видеть тебя. Да. И прямо сейчас.
А ещё ей говорили:
— Но ты не хочешь зайти в гости, не хочешь встретиться где-нибудь ещё, ты никуда не хочешь поехать вместе… Такое ощущение будто ты совсем меня избегаешь, но почему-то продолжаешь общаться. Я не понимаю.
И ещё ей говорили:
— Я не то, чтобы совсем упрямый, но звать тебя я могу бесконечно долго. Правда. Не хочешь посмотреть на мою Дусю? Давай сходим в кино или хотя бы попьём вечером вместе кофе… А может поедем куда-нибудь на выходные? Понимаешь, я могу звать тебя бесконечно долго. Да, бесконечно долго. Бесконечно долго до двадцать восьмого числа.
— А что будет двадцать восьмого числа?- спрашивала девушка.
— Да у меня жена с дочкой приезжают. Не понимаю почему ты ничего не хочешь. Хотя бы Дусю. Или шубу.

А от того, что женщина слишком громко требовала перестать воровать баранов, у неё пошла носом кровь.
Девушка, конечно, сразу поняла, что спасать нужно Алана. Потому, что продавать баранов из стада своего отца, чтобы покупать ей розы это романтично, но не красиво. Да и семья Алана никак не может смириться с тем, что он с ней живёт.
Алан понимает, что бараны не бесконечны и хочет работать водителем маршрутки. Он хочет пройти курсы водителей маршруток, но не знает, где их преподают. Но ведь если есть водители маршруток, значит, должны быть и курсы.
Ещё девушка хочет, чтобы сначала он пошёл в армию, а потом на курсы. За год службы его родители смирятся с тем, что он не живёт с ними. А потом он станет водить маршрутку. И всё будет хорошо.
В этом хитропродуманном плане есть только одна маленькая проблема: чеченцев в армию не берут. Понимаете, их не берут.

А когда одна девушка уехала в другой город, то сначала всё было плохо, плохо, плохо, плохо… А потом вроде ничего так и даже нормально.
И он вдруг стал писать ей, жаловаться на своё одиночество, говорить, что ему её не хватает, спрашивать, а получится ли из них хорошая пара.
— Ты знаешь, по истечении времени я многое переосмыслил и осознал,- сказал он ей через полгода отсутствия и молчания.- Раньше не хотел, а сейчас, да, хочу. Приезжай ко мне.
Только девушка никуда не поехала. Какая-то странная девушка: приезжала, когда было не надо, а когда стало надо больше не приезжала.

Один юноша всегда думал, что корпоративы это скука и пошлость. Пошло напьётся шеф и будет трогать чужие коленки, в пошлый конкурс к руководителю отдела вызовется девочка с ресепшена, думая, что их попросят съесть одно яблоко на двоих или разделить дольку шоколада, и всё без рук, совсем без помощи рук, а только губами, губами… Но его заставят изображать беременного пингвина, а её — дистрофичного краба. И всё это такая скука, такая скука…
Но на корпоратив юноша всё равно пошёл. На свой бы не пошёл. Но это был корпоратив его девушки. А девушка это девушка.
Они, конечно же, опоздали. Потому, что вечер, пробки, цветок в волосах, мятая рубашка и всё такое.
— А кто это, кто это у нас пришёл?- на весь зал кричала в микрофон ведущая вечера, завидев в дверях высокого блондина и девушку рядом с ним.
Девушка тут же покраснела до самых кончиков волос, потому что не привыкла когда столько и такого внимания.
— Мы с Татьяной немного задержались,- улыбнулся юноша.- Меня Людвиг зовут. Хорошего всем вечера!
И все сразу, р-раз, и, вывернув шеи, повернулись к ним. Целый зал смотрящих в одну сторону глаз.
— Как-как?- переспросила не убирая микрофона ведущая.- Людвиг? Какое необычное имя!
— Мама очень любила Бетховена,- сказал юноша и зачем-то добавил,- извините.
И в этой напряжённой, ошеломляющей, натянутой тишине беззвучно звенело общее «…бля-я….он же существует…».
«Так жаль, так жаль,- думала девушка, ища глазами свободный столик,- лучше бы остались дома».

А как-то одна тётушка в шляпке с сухим цветком, поставила перед внуком его портфель и сказала:
— Ой, ну и неси тогда сам,- а сама пошла вперёд не оглядываясь.
В портфеле, конечно, набор цветных карандашей и фломастеров, пенал и ручки, ещё коробка шахмат, учебник по природоведению, книги по внеклассному чтению, три рабочих тетради, альбом для рисования и всё это такое тяжёлое, такое тяжёлое, что мальчишка, заправляя свои руки в лямки портфеля, смешно стопорщил свой маленький костюмчик у самых плечиков, а когда стал подниматься, то его занесло на втором же шаге и он упал на спину, портфель за спиной тянул его вниз, не давал подняться и он так смешно шевелил ручками и ножками, ну точно жук, перевёрнутый на спинку. Только рыжий и конопатый жук.
— Ты точно уже взрослый?- спросила, наклонившись над ним, тётушка.
— Ну, ба! В классе же уже все смеются, что ты меня после школы у дверей встречаешь! Мы же с мальчишками после уроков хотели ещё на немного остаться! А ты всё время ходишь за мной…Я же в школу хожу, уже взрослый!

Начало шести историй тут.